Дорога в Мадрид - французское прошлое Испании

Ничто так не напоминает французское прошлое Испании, как мебель испанской фабрики Aryecla. Об этом прошлом и будет сегодня рассказ.

Племянница французского короля Людовика Четырнадцатого, Мария-Луиза Орлеанская навсегда покидала Францию. Как и её двоюродная бабушка Элизабет, она должна была стать женой испанского короля. Но, нищая, мрачная Испания, полыхавшая кострами инквизиции, пожиравшими цвет её нации, была дамокловым мечом, нависшим над всеми титулованными невестами Европы. Все эти девушки, и, даже, маленькие девочки, были заложницами большой политики и интриг своих отцов и других родственников. Их чувства мало кого волновали, они, словно шахматные фигурки в руках сильных мира, расставлялись по политической карте Европы. Людовик Четырнадцатый сделал ход «королевой», ход в сторону Испании…

Кортеж Марии-Луизы направился в сторону пограничной реки Бидассоа. Путешествие длилось несколько месяцев. Мария-Луиза пыталась навсегда запечатлеть в своей памяти милые её сердцу пейзажи Франции и её гостеприимных жителей, радушно встречавших её в каждом городе. Она прощалась навсегда и со своей первой и последней любовью – Великим Дофином, сыном Людовика, так и не сумевшим оценить её по достоинству. Сколько раз, в пути, она строила безумные планы побега, размышляла, кто из присутствующих здесь людей, смог бы помочь ей в этом, но, потом, понимала всю бессмысленность её затеи. Никто не посмеет пойти против воли короля Франции. Даже ей самой, перед отъездом, Людовик недвусмысленно дал понять, что её возвращение, будет равносильно смерти! Оставалось только покориться судьбе. Мария-Луиза часто думала и о двух своих родственницах. Ведь её родная бабушка, мать короля, Анна Австрийская, была испанкой, а родная тётя её отца, когда-то ехала вот также навстречу своему жениху, испанскому королю Филиппу Четвёртому. И, вот, теперь их совместная дочь – Мария-Терезия, вернулась на родину своей матери, и стала женой Людовика Четырнадцатого. Быть может, и её дочь вернётся сюда когда-нибудь, чтобы стать невесткой столь милого её сердцу дофина. При этих мыслях, девушка залилась слезами. Сопровождавшие её дамы печально переглянулись. Если в начале пути Мария-Луиза старалась быть весёлой, то теперь её словно подменили. Остатки самообладания покинули её после случая произошедшего в одном провинциальном городке, мимо которого они проезжали. Город славился своими шёлковыми чулками. Представители местной знати решили преподнести племяннице короля несколько пар в подарок. Но, испанский гранд, который был в свите в качестве посла, швырнул их им в лицо, с гневными словами: «У испанских королев нет ног!».

Сложно передать тот ужас, который застыл на лице девушки. Вся её боль, страх и отчаяние как бурный поток, прорвавший плотину, вырвались наружу. Мария-Луиза билась в истерике на руках у дам и кричала, что если бы она знала, что ей в Испании собираются отрезать ноги, то наложила бы на себя руки ещё во Франции. У гранда потребовали объяснений. Испуганный реакцией невесты своего короля, он пояснил, что это метафора, которая означает, что на его родине, женщины её ранга не касаются земли.

Наконец, 3 ноября 1679 г кортеж прибыл к пограничной реке Бидассоа. Марии-Луизе позволили взять с собой четырёх дам, в качестве прислуги. Затем, к ней подошла старая надменная женщина из числа испанской свиты. Это была герцогиня Терра-Нова, которой предстояло исполнять должность камареры-махор при будущей королеве. В её обязанности входило вживить в иностранку испанский церемониал и придворный сухой этикет, убить в ней последнюю французскую жилку, сделать её испанской королевой с головы до ног. По сути камарера-махор – это официальная тюремщица королевы. У неё было больше прав, чем у евнуха в мавританском гареме. Герцогиня Терра-Нова была женщиной высокого ранга, к ней прислушивался сам король, и боялись придворные. Марию-Луизу повели к барке. Она оглянулась. Французы в последний раз почтительно склонили головы. Из глаз девушки выступили слёзы – её Франция, её Версаль, дофин…

Камарера – махор крепко сжала ей запястье и повела за собой.

Свита Карла Второго ожидала французскую невесту возле одной бедной деревни. Король не стал отсиживаться в Мадриде, он изнывал от нетерпения. Карл влюбился в Марию-Луизу с тех пор, как увидел её портрет. И, сейчас, он сжимал его маленькую копию, подвешенную у сердца. Вдали показались люди.

Карл и Мария-Луиза встретились взглядом. Король словно оцепенел. Он никак не мог понять, лучше или хуже она, чем на портрете. Потом, это стало для него не важно. Никто из приближённых не смел первым подойти и заговорить с будущей королевой. Дотрагиваться же до неё было запрещено под страхом смерти. Испанская королева – неприкосновенна!

Наконец, Карл подъехал поближе: «О, моя королева!» - бормотал он как безумный. Был сделан знак, свита поехала в специально приготовленный для неё дом. Карл не захотел ждать, когда они приедут в Мадрид. Он приказал обвенчать их тут же. Мария-Луиза была так измучена дорогой и своими страхами, что уже не обращала внимания, ни на ужасную бедность обстановки, куда привёз её жених, ни на скудную пищу за свадебным столом. Она старалась заставить себя улыбаться, когда её больной и уродливый муж, смотрел на неё безумными от страсти, выпуклыми глазами. Ей только очень хотелось, чтобы всё поскорее закончилось, и ей дали отдохнуть. Не дожидаясь ночи, Карл приказал оставить их одних. А, потом, долго смотрел на спящую, лежащую, словно без чувств, Марию-Луизу. Он был возбуждён, как ребёнок, который получил, наконец-то долгожданную игрушку. Этому несчастному, последнему отпрыску испанской ветви Габсбургов, появившемуся на свет в результате многих династических кровосмешений, казалось, что он наконец-то обретёт покой, ведь рядом с ним была его королева...

Сегодня окунуться в мир испанской придворной роскоши вам поможет испанская мебель. Ручная работа, великолепные дизайнерские находки и безупречное качество - все это сделали мебель Испании любимой в Европе и во всем мире.

Мебель испанской фабрики Aryecla